Автор:
KaigaraНазвание: 20 первых поцелуев Киры Изуру
Фандом: Блич
Рейтинг: PG
Пейринг: 20 штук
Жанр: Романтично-страдальческий
Summary: Кира Изуру в роли секс-символа Готея-13
Disclaimer: Блич принадлежит человечеству.
Warning: Много спойлеров. И много утешительного сакэ. Серьёзно.
Warning2: Я знаю, что употреблять в одном и том же фике "капитан" и "тайчо", а также систему Поливанова и Хэпберна – это моветон. Увы мне.
И ещё поцеловал1. Зимняя ночь
Когда Изуру был совсем-совсем маленьким, он дружил с соседской девчушкой. Звали её Мияко, и была она очень шустрой и боевой. Как-то ночью она здорово напугала Изуру. А кто бы не испугался, проснувшись в собственной спальне от какой-то шума и увидев прямо перед собой огромные блестящие глаза? К чести Изуру, он не закричал. Потому что от страха у него отнялся язык.
- Ну, ты даёшь! – громко зашептала Мияко (а это была она). – Разве можно спать в такую ночь? Идём, чего покажу!
Она вытащила Изуру из кровати, потянула за собой в окно, и одни долго шли по людным, несмотря на позднее время, улицам, пока не оказались за городом, на огромном лугу.
- Гляди! – воскликнула Мияко.
Изуру ахнул. В ярком лунном свете весь луг переливался цветами – белыми, жёлтыми, розовыми, фиолетовыми, голубыми, красными… А ведь совсем недавно на нём росла одна трава.
- Что… Почему… - только и смог выдохнуть Изуру.
- Внизу сейчас большой праздник, Новый год называется. И вся энергия идёт сюда. Мне мама рассказала, - объяснила Мияко.
Она сорвала несколько цветков, сплела венок и нахлобучила на голову Изуру. Окинула критическим взглядом дело своих рук и улыбнулась:
- Какой же ты хорошенький! Вот вырасту и женюсь на тебе! – И вдруг поцеловала его – по-взрослому, в губы.
Вообще-то Изуру уже давно решил жениться на папиной сестре: у неё такие красивые длинные волосы. Но он не хотел расстраивать Мияко, поэтому ничего ей не сказал.
А потом они выросли, и Мияко вышла замуж за Шибу-фукутайчо.
2. Солнце
- Кира-кун, а ты когда-нибудь целовался? – краснея, спросила Хинамори.
Изуру тоже покраснел.
- Нет. – Он давно уже забыл про поцелуй с Мияко. – А ты?
Она покачала головой.
- Ну что ты. Я ведь совсем не красавица. Кто захочет со мной целоваться?
Изуру вдруг стало жаль Хинамори, которая всегда напоминала ему маленькую птичку и не вызывала никакого желания поцеловать.
- Я, например, - великодушно произнёс он.
- Правда? – воспрянула духом Хинамори.
В самом деле, надо же набираться опыта. А Хинамори – она очень милая, пусть и не будоражит воображение так, как Мацумото-сан.
- Правда, - сказал Изуру и придвинулся ближе.
Хинамори потянулась к нему и закрыла глаза. От неё пахло чем-то свежим и сладким, и губы её оказались мягкими и послушными. У Изуру даже голова закружилась. Он отстранился и взглянул на Хинамори. Она тоже смотрела на него. Глаза у неё блестели, щёки разрумянились, а от улыбки всё лицо будто светилось. Серенькая пичужка вдруг превратилась в красивую птицу.
- Ой, Кира-кун, как ты сияешь, - рассмеялась Хинамори. – Прямо как маленькое солнышко.
У них даже могло что-то получиться, но скоро для Хинамори засияло другое солнце – настоящее, большое, спалившее её дотла. А про себя Изуру узнал, что он – из тех тёмных тварей, над которыми властвует луна.
3. Утро
- Я не гожусь в шинигами. – Изуру всё ещё был не в состоянии оправиться от ужаса, пережитого прошлой ночью. – Я ухожу из Академии.
- Не дури, - бросил Хисаги-сэмпай. Он уже успел побывать в четвёртом отряде, и его правую щёку украшали свежие швы. – Вы трое очень хорошо держались.
- Я струсил! Струсил! Если бы не Хинамори-кун, я бы улепётывал без оглядки до самого Сейрейтея! – Какой стыд.
- Вы и должны были уйти, - возразил Хисаги. – Но вам, тебе хватило смелости остаться. Ты не струсил.
Сэмпай просто не понимает. То, что Изуру остался, не имеет никакого отношения к смелости. Он так и сказал:
- Ты не понимаешь. Я же чуть не умер от страха. Разве шинигами может быть трусом? Всё, что я сделал – пошёл за Хинамори и Абараем. Но они же не всегда будут со мной! – Изуру давился словами и никак не мог остановиться. – Мне страшно! Я трус! Я не могу! Я недостоин!
Хисаги вдруг схватил его за волосы, резко притянул к себе и поцеловал – крепко и больно.
- Ты что… Зачем… - Изуру ошалело заморгал.
- Надо ведь было остановить истерику, - мрачно ответил Хисаги. – Не бить же тебя.
И Изуру заткнулся. Не из-за поцелуя. Просто в глазах сэмпая была такая боль… Изуру вдруг вспомнил, как однокурсники шептались, что Хисаги влюблён в Канисаву. А теперь Канисава мертва, и Аога тоже, а Хинамори с Абараем живы и здоровы.
Изуру попытался представить себе мёртвых Хинамори и Абарая и не смог. И уж конечно, ему даже в страшном сне не могло привидеться, что настанет время, когда они с Хинамори попытаются убить друг друга.
4. Книга
Невдалеке раздался шум, возмущённые голоса, крики, кто-то засмеялся. Из-за угла вывернула мокрая насквозь Исэ-сан, бросила на Изуру беглый взгляд, сказала:
- Подержи-ка, - сунула ему в руки книгу и исчезла.
Изуру стёр с обложки капли воды и подивился тому, что Исэ-сан легко доверила ему вещь, с которой, насколько он знал, никогда не расставалась. Книга вдруг сама раскрылась в его руках. Изуру не удержался, заглянул в неё и тут же захлопнул. Он, конечно, многое в жизни повидал, но это… От смущения у него покраснели не только щёки и уши, но даже руки.
- Интересно, - раздался из-за плеча женский голос. Изуру от неожиданности подпрыгнул и уронил книгу. Исэ-сан (уже в сухой одежде) молниеносно её поймала и уставилась на Изуру изучающим взглядом. – Интересно. Она никогда не открывается в чужих руках. Даже Кёраку-тайчо не знает, что это за книга. Ты ей почему-то понравился. – Исэ-сан задумчиво склонила голову. – Что ж, если так…
Она сняла очки, аккуратно и деловито – по-другому не скажешь – поцеловала Изуру, отстранилась и снова оценивающе на него посмотрела.
- Знаешь, - доверительно произнесла она, - это оригинал.
Надев очки, Исэ-сан ушла, а Изуру остался размышлять о несовпадении желаний и возможностей.
5. Взбитые сливки
Пирушки у Мацумото-сан частенько сопровождались игрой в карты на раздевание. Изуру никогда не везло. Мацумото-сан, несомненно, жульничала, но поймать её за руку не удавалось никому и никогда. Так что и в этот раз Изуру и Хисаги-сэмпай продулись в пух и прах. Мацумото-сан хохотала во всё горло, на шум явился Хицугая-тайчо, забухтел, что это был его торт, и выпер их за дверь чуть ли не пинками, даже не дав толком одеться. Хисаги-сэмпай побрёл к себе, в девятый, на ходу подвязывая косодэ, а Изуру решил задержаться и привести одежду в порядок. Неожиданно к нему подскочил Аясегава, сверкая большими, как плошки, глазищами.
- Ого! А выглядел таким скромником!
- Да мы просто в карты играли на раздевание, - поспешил объяснить Изуру. А то неизвестно, какие чудовищные сплетни поползут по Сейрейтею.
- Рассказывай, - подмигнул Аясегава. – А это тогда что? – Он указал пальцем на губы Изуру.
- Что? – Изуру поднял руку к губам, но Аясегава отвёл её и неожиданно смачно поцеловал Изуру. Тот оттолкнул наглеца.
- Всего лишь взбитые сливки? – разочарованно протянул Аясегава, облизнувшись. – А я-то думал…
Что думал этот больной на всю голову извращенец, Изуру так и не узнал, потому что Аясегава исчез так же неожиданно, как появился. Изуру наконец завязал всё, что нужно, и пошёл домой, пообещав себе, что уж в следующий раз обязательно выведет Мацумото-сан на чистую воду.
6. Чай/кофе/потанцуем
В последнее время Ичимару-тайчо часто уходил куда-то вечерами и возвращался… Изуру сказал бы "вздрюченным", если б осмелился употребить этот эпитет по отношению к капитану хотя бы мысленно. Улыбался Ичимару-тайчо как обычно, но Изуру, который успел хорошо его изучить, видел, что улыбка эта – натянутая и больше напоминает оскал. Вот и сегодня Ичимару-тайчо, вернувшись, страшно ему улыбнулся, велел принести кофе и сел за стол читать какие-то документы.
Кофе на ночь? Чтобы ещё больше взвинтить и без того напряжённые нервы? Изуру на свой страх и риск заварил успокаивающий сбор и понёс капитану. Тот сделал пару глотков. Изуру не успел и глазом моргнуть, как Ичимару-тайчо встал, процедил:
- Чай? Я, кажется, просил кофе, - и выплеснул содержимое чашки ему в лицо. От неожиданности Изуру ответил капитану пощёчиной. Хорошо так ответил, тот аж отшатнулся. Ичимару-тайчо, также от неожиданности, прижал Изуру к стене и впился ему в губы. И понеслось.
Кстати, фингал, который Изуру весь следующий день прикрывал чёлкой, ставшей с тех пор его фирменным знаком, поставил вовсе не Ичимару-тайчо, как все думали. Просто Изуру одевался в темноте, споткнулся и ударился головой о книжную полку.
7. Луна
Скрывать рейацу – полезное умение: и себя не выдашь, и противника можно застать врасплох. Изуру нравилось скользить незамеченным сквозь ночь, совмещая приятное с полезным – прогулку с тренировкой.
Он остановился в саду около казарм и стоял некоторое время, раздумывая, пройтись ли ещё или лечь спать.
- Какая сегодня красивая луна, правда? – раздалось рядом. Изуру вздрогнул от неожиданности и мысленно выругал себя: ну конечно, не только он умеет оставаться незаметным, и не стоит так пугаться.
Голос показался знакомым. В лунном свете блеснули очки. Айзен-тайчо.
- Угу, - согласился Изуру. Он не испытывал желания разговаривать со своим бывшим капитаном, но, к сожалению, уйти просто так было бы невежливым.
- Любоваться ей в одиночку, конечно, приятно, но любоваться вдвоём приятнее вдвойне, - продолжил Айзен-тайчо.
- М-м-м, - утвердительно промычал Изуру и снова вздрогнул, когда в ухо ему неожиданно прошептали:
- Я рад, что ты разделяешь моё мнение.
Едва Изуру открыл рот, чтобы сказать: "Э?", как Айзен-тайчо обнял его и поцеловал. Изуру вывернулся, отскочил и возмущённо воскликнул:
- Айзен-сан!
- Кира-кун? – изумился Айзен-тайчо. – Прости, обознался. – Он снял очки и начал их протирать. – Ты же знаешь, я плохо вижу, особенно при таком слабом свете. Похоже, мне пора сменить очки.
Изуру до утра мучился бессонницей, задаваясь вопросом, зачем Айзен-тайчо явился ночью на территорию третьего отряда и с кем он перепутал Изуру. А некоторое время спустя ему рассказали, что подлый предатель, оказывается, прекрасно видит и без очков.
8. Мороженое
Вообще-то, Изуру был ни в чём не виноват. Он просто мимо проходил. Конечно, мимо капитана и лейтенанта одиннадцатого отряда и проходить-то опасно, но что же делать? Тем более, что зловещих предзнаменований не наблюдалось. Светило солнце, пели птички, Зараки-тайчо сидел на траве, Кусаджиши-кун носилась вокруг него и оживлённо о чём-то рассказывала, размахивая руками. Причём в одной руке был зажат рожок с мороженым. Быстрый взмах – и мороженое полетело из рожка прямо в лицо Изуру. Облепило губы, измазало косодэ и упало под ноги. Кусаджиши-кун огорчённо посмотрела на останки мороженого, вздохнула – есть с земли не стала бы и она – и уставилась на перепачканные губы Изуру. Секунду спустя она уже неслась к нему на всех парах. Изуру понял, что пробил его смертный час. Вот сейчас Кусаджиши-кун его оближет, а Зараки-тайчо за это убьёт. Не её, конечно. И бежать бесполезно: Кусаджиши-кун безо всякого шунпо кого хочешь догонит. Зараки-тайчо, однако, успел первым. В мгновение ока возник напротив остолбеневшего Изуру, оскалил вампирские клыки и не спеша провёл длинным, как змея, языком по губам и подбородку Изуру. В общем, не облизал, а практически изнасиловал. Языком.
- Нечестно, Кен-тян! – завопила Кусаджиши-кун.
- Я тебе другое куплю, - пообещал Зараки-тайчо, посадил её к себе на спину и пошёл прочь.
- Я хотела этого! – услышал напоследок Изуру и подумал, что Кусаджиши-кун хоть и лейтенант, а местоимения склоняет неправильно.
9. Шоколад
В последнее время посиделки с Мацумото-сан вошли в привычку. Хицугая-тайчо хмурился, но ничего не говорил: понимал, что переживать горе легче вместе.
Лучше всего была головная боль по утрам. Она подчистую выметала из головы навязчивые мысли о капитане-отступнике. Поэтому Изуру старательно напивался почти каждый вечер.
Затуманенный рассудок порой выдавал странные идеи. Например, залезть на крышу и повыть на луну. К счастью, утром Изуру чаще всего почти ничего не помнил.
А в этот вечер идея, пришедшая в хмельную голову, показалась отнюдь не странной, а очень даже замечательной. Изуру вдруг вспомнил, что Мацумото-сан – не только отличный товарищ и собутыльник, но ещё и красивая женщина, и решил этим воспользоваться.
- Муцуто-сан… Матоцу-сан… Ран-тян, давай поцелуемся, - предложил Изуру и, не дожидаясь ответа, сразу перешёл от слов к делу. Целоваться с Мацумото-сан было приятно, но в голове тревожными колокольчиками зазвенели аж две мысли: во-первых, с каких пор Мацумото-сан изменила своим привычкам и стала закусывать сакэ шоколадом, а во-вторых, куда делась её роскошная грудь? Изуру отстранился, чтобы воочию убедиться в отсутствии у Мацумото-сан бюста, и упёрся взглядом в огромные зелёные глаза.
"Кошка, - решил Изуру. – И шерсть белая дыбом".
- Убирайс-с-ся отс-с-сюда! – прошипела кошка, оказавшаяся Хицугаей-тайчо.
"Надо будет сказать Укитаке-тайчо, что его шоколад не пропадает даром", - не к месту подумал Изуру, но, конечно, к утру всё забыл.
10. Окно
Хинамори по-прежнему лежала в госпитале, а Айзен-тайчо… Бывший капитан Айзен пребывал в Уэко Мундо, поэтому свет в его кабинете зажигать было некому. Однако же окно светилось, и Изуру решил проверить, кто может хозяйничать в комнате капитана- отступника посреди ночи, а главное – с какой целью, ведь все документы находятся в кабинете Хинамори.
Изуру уже почти добрался до вожделенного окна, как вдруг путь ему преградила женщина-кошка.
- Гуляешь? – игриво спросила она.
- Свет… - попытался объяснить Изуру, показывая рукой, но Йоруичи обошла его кругом, и он сам не заметил, как очутился спиной к окну.
- Значит, не гуляешь. Тогда что ты тут делаешь? – с подозрением произнесла Йоруичи.
Изуру возмутился. Он-то знал, что делает: проявляет бдительность. А вот как тут оказались некоторые… В комнате что-то стукнуло. Изуру повернулся к окну и оказался нос к носу с Йоруичи. Она нехорошо улыбнулась – прямо как Ичимару-тайчо, – вцепилась в него, словно клещ, и принялась целовать. Изуру стоило немало трудов высвободиться. Йоруичи рассмеялась, одним прыжком вскочила на крышу и исчезла. Свет в окне, разумеется, уже погас.
"Чёртовы кошки", - рассерженно подумал Изуру, сплёвывая невесть откуда взявшуюся во рту шерсть.
11. Ревность
Не успел Изуру отойти от проклятого окна и на пару шагов, как перед ним возникла Сой Фон-тайчо.
- Так-так, - прищурилась она.
"Оппаньки", - подумал Изуру, на всякий случай опуская руку на зампакто – кто знает, что придёт в голову знаменитой на весь Сейрейтей ревнивице.
Сой Фон-тайчо окинула его с головы до ног презрительным взглядом.
- Не понимаю, - проворчала она себе под нос. – Не понимаю, Йоруичи-сан. Ну ладно ещё, Урахара. – Урахара? Изуру слышал про него, но никогда не видел, так что ничего сказать не мог. – Ну ладно, Укитаке-тайчо. – Изуру чуть было не закивал. – Ну, Кучики-тайчо. – Изуру потрясённо вытаращил глаза. – Но это!
"Никакое я не "это"!" – хотел было возмутиться Изуру и даже открыл рот, но Сой Фон-тайчо воспользовалась этим и поцеловала его. Взасос. С языком. Потом оттолкнула. Задумчиво облизала губы.
- Нет, всё равно не понимаю.
Вздохнула и ушла.
Ох, как же Изуру не любил этих резких, холодных и непредсказуемых амазонок вроде Сой Фон-тайчо и Йоруичи. Ну почему все женщины не могут быть такими милыми и компанейскими, как Мацумото-сан?
12. Любовная записка
- Вопрос жизни и смерти! – Абарай смотрел на него сумасшедшими глазами. – Только ты можешь мне помочь.
В этом Изуру сомневался, но кто его знает?
- В общем, вот. – Абарай сунул ему в руки листок бумаги, зарделся и уставился себе под ноги.
Изуру прочитал то, что было написано на листке, и у него появилось нехорошее предчувствие, что его сейчас опять будут целовать.
- Я, конечно, польщён и всё такое, но… - начал Изуру.
- А-а-а! – завопил Абарай. – Ты что, ПРОЧИТАЛ?
- Ну… да. А это разве не мне?
- Нет! Я тебя хотел попросить по дружбе: отнеси это, пожалуйста, Кучики-тайчо.
Теперь завопил Изуру.
- Ты с ума сошёл, что ли? И ты ещё смеешь называть это дружбой? Да он же меня на лоскутки порвёт!
- Не порвёт, - заверил Абарай. – Ты же не его лейтенант.
- Ну так и попроси кого-нибудь… Да хоть Хисаги-сэмпая. Я-то тут при чём?
- Ну, - Абарай снова потупился, - ты же всё-таки у Ичимару лейтенантом был. Тебе уже ничего не страшно.
Первой мыслью Изуру было: "Абарай – идиот! Кучики-тайчо гораздо, гораздо страшнее, чем Ичимару-тайчо!" Но если подумать – хуже ведь уже не будет, пусть даже и лоскутки. Изуру вздохнул и пошёл в шестой.
Кучики-тайчо при виде него удивлённо приподнял бровь, но записку взял и тут же начал читать. Потом с интересом посмотрел на Изуру. Почуяв неладное, Изуру хотел было уже потихонечку уйти, и тут Кучики-тайчо вдруг улыбнулся. Изуру застыл. Никто и никогда во всём Сейрейтее не видел улыбающегося Кучики-тайчо, так что вряд ли кто-то смог бы осудить Изуру за то, что он стоял и хлопал глазами, пока Кучики-тайчо не подошёл и не поцеловал его. Изуру мгновенно пришёл в себя.
- Э… Это недоразумение, - с сожалением сказал он.
- Недоразумение? – нахмурился Кучики-тайчо. – Разве это не ты написал?
- Нет, это Абарай-кун, - развёл руками Изуру.
Кучики-тайчо внимательнее пригляделся к записке.
- Никогда бы не подумал, что Ренджи способен так аккуратно писать. Можешь идти. – Он царственно махнул рукой в сторону двери, и Изуру не замедлил послушаться.
"У Кучики-тайчо даже поцелуй вишней пахнет", - подумал он и позавидовал Абараю.
13. Огонь
- Ну, и как? – От нетерпения Абарай даже приплясывал. – Как он отреагировал.
- Хорошо отреагировал, - задумчиво произнёс Изуру. – Улыбнулся.
- Улыбнулся? – недоверчиво переспросил Абарай. – Ты не ошибаешься?
- Улыбнулся, - повторил Изуру, - и сказал, что не ожидал от тебя такого аккуратного почерка. – Про недоразумение с поцелуем он благоразумно решил не упоминать.
Абарай расплылся в улыбке.
- Кира, ты… Ты даже не представляешь, что ты для меня сделал! Да я… Я для тебя… Я тебе… Всё что хочешь сделаю! Ну, не знаю даже.
Рейацу била во все стороны. От избытка чувств Абарай схватил Изуру в охапку, крепко обнял и поцеловал. Изуру словно огнём опалило, а бешеный Абарай уже мчался со всех ног в родной отряд, крича на ходу:
- За мной должок! Всё что хочешь!
В голову почему-то ничего не приходило, кроме пирога с вишней. Изуру вздохнул и пошёл к Мацумото-сан. У неё всегда есть в запасе бутылка сакэ.
14. Подарок
- Я тряпка, - уныло сказал Изуру. – Размазня.
Мацумото-сан фыркнула.
- А я – сильная и волевая женщина. И что? Результат-то один и тот же: мы его не удержали.
Изуру горестно закивал.
- И вообще, никакая ты не размазня, - твёрдо произнесла Мацумото-сан.
- Давайте, утешайте меня, - махнул рукой Изуру.
- Почему бы и нет? – задумчиво сказала Мацумото-сан. – Он ушёл, но мы-то здесь. У меня такое чувство, что он оставил нас друг другу. Ты – подарок для меня, а я – подарок для тебя. Будет логично, если мы утешим друг друга.
Она улыбнулась. Сердце Изуру забилось быстрее. Попробовать определённо стоило.
Мацумото-сан привычно взяла инициативу в свои руки. Изуру закрыл глаза и ответил на поцелуй.
Их хватило на полминуты.
- Нет, - покачал головой Изуру.
- Нет, - вдохнула Мацумото-сан. – А жаль. – И она залпом выпила ещё чашечку сакэ.
15. Свет лампы
Настал момент, когда пить уже не хотелось, но проклятая тоска всё никак не исчезала. Изуру и Мацумото-сан молча сидели и заворожённо смотрели на огонёк лампы, словно две большие адские бабочки – смех, да и только. Дверь приоткрылась, показались большая шляпа и розовое кимоно: никто иной, как Кёраку-тайчо.
- Я тут мимо проходил, смотрю – у вас свет горит. Ну, думаю, как я вовремя.
Он внимательнее присмотрелся к обоим лейтенантам и удивлённо спросил:
- А вы что, не пьёте, что ли?
Изуру и Мацумото-сан флегматично помотали головами.
- Это вы зря. Лучшего лекарства, чем сакэ, ещё не придумали.
- Лекарства? – хмыкнула Мацумото-сан.
- Точно вам говорю. Лечит как телесные недуги, так и душевные болезни.
Наквасились они в этот раз быстро, так что Изуру нисколько не удивился, когда Кёраку-тайчо совсем размяк и по-дружески полез целоваться. А уж когда он сказал:
- Сладкий ты мальчик, Изуру-тян. Я бы к тебе вернулся, - Изуру даже пустил слезу.
16. Кино
Изуру во все глаза смотрел на экран. Счастливчики вроде Абарая или Мацумото-сан, периодически бывающие на грунте, рассказывали ему об этом чуде, но Изуру всё равно не ожидал, что зрелище окажется настолько потрясающим. И жутким. По сравнению с тварями, прыгающими по большому серебристому экрану, холлоу казались милыми безобидными зверюшками. Изуру был настолько поглощён происходящим, что едва замечал, как сидящие рядом приятели болтают, шуршат пакетами, хрустят попкорном, булькают водой и прутся куда-то прямо по ногам, сволочи! Место рядом освободилось, и Изуру решил пересесть, так как пышная шевелюра сидящей впереди дамы то и дело загораживала вид. Тварь на экране зарычала, соседка справа взвизгнула и прижалась к плечу Изуру. Он взглянул на неё. Кучики-сан. Изуру погладил её по голове и успокаивающе прошептал:
- Ш-ш-ш.
- Да я не испугалась, я так, - засмеялась вдруг Кучики-сан, обняла Изуру за шею и поцеловала в губы. Потом заморгала часто-часто и отпрянула.
- Ой! Тут же Ичиго сидел!
Изуру хотел было сказать, что да, сидел, но куда-то вышел, и тут рёв экранной твари был заглушён воплем Куросаки.
- Как ты смеешь целовать Рукию?!
Куросаки врезал Изуру по уху, тот не остался в долгу – потому что нечестно ведь, Кучики-сан сама его поцеловала. Кончилось тем, что их вывели из зала. Так Изуру и не узнал, съели твари главную героиню или нет.
17. Фиолетовый шевроле
Кучики-сан куда-то потащила всё ещё вопящего Куросаки, Мацумото-сан с Абараем отправились в магазин Урахары, а Изуру решил немного погулять по вечерней Каракуре. Когда он был на грунте в прошлый раз, почти ничего, кроме баунтов, не видел, и сейчас навёрстывал упущенное. Так загляделся по сторонам, что чуть не попал под машину.
"Сейчас ещё и эти орать начнут", - с тоской подумал Изуру. Стекло задней дверцы опустилось, и знакомый голос произнёс:
- Эй, Кира, садись, покатаемся.
Вот это да! Мадараме-сан собственной персоной, а из-за руля подмигивает Аясегава. Изуру не нужно было просить дважды. Он быстро уселся на заднее сиденье, рядом с Мадараме-сан. Машина была роскошная. То есть, ему так показалось. На самом-то деле Изуру совершенно не разбирался в машинах, но это… Да, красота.
- Откуда у вас такое? – поинтересовался он.
- Это Юмичика на командировочные купил, - пояснил Мадараме-сан.
- На командировочные? – поразился Изуру. – Вам выдают командировочные?
- Конечно. А вам разве нет?
Изуру развёл руками. Мадараме-сан почесал бритый затылок.
- Ну, нам раньше тоже не выдавали, но Зараки-тайчо сходил куда надо, постучал кулаком по столу, теперь выдают.
Везёт же одиннадцатому отряду…
Мадараме-сан хмыкнул.
- Знал бы ты, сколько Юмичика её выбирал. Я ему говорю: "Купи японскую, поддержи отечественного производителя", а он упёрся и ни в какую. Так что вот, фиолетовый шевроле. Под цвет глаз, хе-хе.
Аясегава повернулся к ним и зашипел:
- Сиреневый, ты, дальтоник! Сиреневый!
- На дорогу смотри! – завопил Мадараме-сан. – Сейчас в столб въедем!
Аясегава резко нажал на тормоз. Изуру свалился на пол между сиденьями, Мадараме-сан – на него. Их носы упёрлись друг в друга.
- Слушай, Кира, - сказал Мадараме-сан, - это, наверное, судьба, - и поцеловал Изуру.
- Никакого разврата в моей машине! – заверещал Аясегава. – По крайней мере, без моего участия!
Мадараме-сан захохотал и полез на переднее сиденье. Изуру кое-как выбрался из машины и помчался прочь от этого бедлама.
18. Кружево
Мацумото-сан притащила с грунта новое развлечение – фанты. На презентацию (ага, она и слова новые притащила) собрались почти все капитаны и лейтенанты. Из тех, что ещё остались.
Мацумото-сан взяла у лейтенантов шевроны, а у капитанов – разные мелочи, сложила всё в мешок и начала вытаскивать по одному, объявляя, что должен делать "этот фант". (Предварительно они, конечно, слегка выпили, потому что заниматься этим на трезвую голову не стал бы даже Ичимару-тайчо.)
Когда половина присутствующих уже всячески унизилась, танцуя канкан, признаваясь в любви Куроцучи-тайчо или изображая лошадку для Кусаджиши-кун, настала очередь Изуру. На душе у него заскребли кошки. Предчувствия не обманули. Мацумото-сан подумала-подумала и выдала:
- А этот фант пусть поцелует следующий фант.
Изуру случайно встретился взглядом с Омаэдой и похолодел. Судьба-злодейка его явно не пощадит.
Мацумото-сан вытащила из мешка кружевной платочек. Изуру перевёл дух: всем известно, что Омаэда вытирает сопли рукавом, значит, платочек не его. Скорее всего, кого-то из девушек.
- Хм-хм, - раздался смущённый голос. – Это моё.
Изуру поднял голову и увидел покрытую шерстью морду.
Судьба сыграла-таки злую шутку. Комамура-тайчо.
Ну вот как, а? Нет, ну как?
Изуру с тоской посмотрел на непреклонные лица боевых товарищей. И снова перевёл взгляд на Комамуру-тайчо. Похоже, тот испытывал крайнюю неловкость. Но у него было хотя бы одно преимущество: под шерстью не видно румянца.
В конце концов Комамура-тайчо тихо зарычал, наклонился и лизнул Изуру в губы.
Мерзавцу Абараю хватило наглости крикнуть:
- Горько!
19. Цветок
Кто-то его целовал. Изуру понятия не имел, кто это. Сил хватало только на то, чтобы дышать; открыть глаза казалось непомерной задачей. Он даже не знал, где находится. Может, он умер? Он дрался с арранкаром. И проиграл. Да, наверное, умер.
- Тебя велено пока не убивать, - произнёс незнакомый голос. И через несколько ударов сердца задумчиво добавил: - А губы у тебя тёплые.
Нет, наверное, не умер. Раз губы тёплые.
Ворочать мозгами было ничуть не легче, чем поднять веки.
- Знаешь, ему с нами скучно. Он говорит, что мы слишком глупые. Неужели с тобой ему было интереснее? Ты не кажешься особо умным. Сильным-то уж точно.
Даже на такое явное оскорбление отвечать не хотелось.
- Ты смотри, не умри тут, - проворчал голос, - а то он на меня рассердится. А я не знаю, что будет, если он рассердится, и не горю желанием узнать.
Собравшись с силами, Изуру наконец открыл глаза. Никого. Только на груди лежит большой белый цветок.
20. Ранение
Ранение оказалось достаточно серьёзным. Изуру даже поместили в отдельную палату, и Унохана-тайчо лично за ним присматривала. Её присутствие успокаивало, и Изуру сам не заметил, как уснул.
Проснулся он от прикосновения холодных губ. "Унохана-тайчо? – озадаченно подумал Изуру. – Или Котецу-сан? Странно". Он приоткрыл глаз. Усомнился в том, что увидел. Приоткрыл второй, заорал и отпрыгнул через всю палату к двери.
- Ку-ку-куроцучи-тайчо!
- Какое действенное средство, - проскрипел Куроцучи-тайчо. – Мгновенное излечение, а в качестве побочного эффекта – совершенно не опасное для здоровья заикание. Нему, идиотка, ты всё записала?
- Да, Маюри-сама, - прошелестела Куроцучи-сан, которую Изуру в панике сразу не заметил.
На шум прибежала Унохана-тайчо и без разговоров выставила коллегу за дверь. Он только и успел вякнуть:
- Исследования…
- Маюри-сама изучает влияние сильных эмоций на процесс излечения, - пояснила Куроцучи-сан, выходя из палаты.
Изуру мог бы поклясться, что в её взгляде промелькнула усмешка. Впрочем, наверное, показалось.И ещё немного на закуску.
20 фактов об Ичимару Гине20 фактов об Ичимару Гине
1. Гин обожает играть, но надолго его не хватает. Руконгай надоел слишком быстро. В Сейрейтее он продержался гораздо дольше. Тут и игрушки оказались поинтереснее. Один Хицугая чего стоит. Или тот же Ямамото. Не говоря уж о Рукии.
2. Вообще-то, ему нравится Хицугая. Гин бы не позволил Рангику стать лейтенантом у кого попало. Например, у Кёраку, который называл бы её "Ран-тян" и на пару с которым она давно бы уже спилась. Или у Укитаке, который позволил бы убить её у себя на глазах.
3. Гин жалеет о том, что Кучики Хисана умерла. Нет, она ему вовсе не нравилась. Просто после её смерти Бьякуя практически перестал реагировать на внешние раздражители. Теперь, чтобы его расшевелить, Гину приходится прибегать к помощи Зараки. Почему-то Зараки – единственный, кто способен за считанные секунды вывести Бьякую из себя.
4. Однажды Гин поссорился с Бьякуей из-за Изуру. Бьякуя хотел, чтобы правильный исполнительный мальчик из хорошей семьи стал его лейтенантом, но Гину слишком понравилась игрушка, чтобы её лишиться. Они с Бьякуей отправились в Инузури и долго махали зампакто, пока не свалились от усталости. После хорошей драки настроение у Бьякуи поднялось настолько, что он уступил Гину Изуру. До Хакутей-кена тогда дело не дошло.
5. Идея сделать Абарая лейтенантом Бьякуи изначально принадлежала Гину. Он как-то подслушал откровения Абарая о том, что тот хочет превзойти капитана Кучики. Гин хохотал полдня и быстренько написал рекомендацию.
6. Когда у Бьякуи накапливается много бумажной работы, Гин одалживает ему Изуру. Сам Бьякуя не любит возиться с бумажками, а Абарай к этому попросту неспособен.
7. Гин не понимает, почему Изуру так к нему привязался. Гин ничего для этого не делал. Впрочем, он ничего не делал и для того, чтобы оттолкнуть Изуру. Если не считать того, что был самим собой, конечно.
Иногда Гин думает, каким был бы Изуру, если бы стал лейтенантом Бьякуи.
8. По какой-то причудливой насмешке судьбы Гин помнит все свои прошлые жизни и не-жизни. Бесконечный цикл, великое равновесие: Общество Душ – Мир Живых – Общество Душ – Мир Живых… Впервые у Гина оказалось достаточно духовной силы, чтобы выбраться из Руконгая. Зараки со своим звериным чутьём подметил точно: Гин боится умирать. Снова воплотиться в жалкое бессильное существо и помнить при этом, какой силой обладал… Лучше уж небытие. Гин пока не знает, как достичь небытия, поэтому держится за нынешнюю не-жизнь зубами и когтями.
9. Секс – наименее любимый из способов Гина манипулировать окружающими. Ему претит слишком близкий контакт.
10. Нелюбовь к близкому контакту распространяется на все области жизни (не-жизни). В этом Гин схож с Бьякуей: не случайно их шикаи позволяют держаться от противника на расстоянии.
Проблема в том, что чем теснее контакт, тем больше опасность привязаться, а привязываться к игрушкам – последнее дело: становится жалко их бросать. Одной Рангику больше чем достаточно.
11. Когда Гин смотрит на Хинамори, ему становится до слёз жалко Айзена – до тех слёз, которые появляются от смеха. Гин очень рад, что Изуру не считает его идиотом и не способен на слепое поклонение. Гин никогда не любил плюшевые игрушки.
12. Единственное, о чём жалеет Гин, уходя в Уэко Мундо – ему не удалось вволю поиграть с Куросаки-младшим. Гин надеется, что такая возможность ещё представится.
13. В отличие от Айзена, который ломает ставшие ненужными игрушки, Гин свои просто бросает. К ним всегда можно вернуться потом.
14. Отбытие на небеса прошло совсем не так, как планировалось. Сначала Бьякуя по-глупому подставился под Шинсо, а ведь Гин всего лишь хотел оказать ему услугу: избавить от ненавистной обузы. Он и представить не мог, что глупый-глупый-глупый Бьякуя во второй раз наступит на те же грабли и опять даст слово защищать Рукию. Потом Изуру не сумел надолго задержать Рангику. Дело не в том, что Гину пришлось увидеться с ней перед уходом, хоть он и предпочёл бы уйти не прощаясь. Просто Гин не думал, что Изуру окажется настолько слабым.
15. Изуру реабилитировался в глазах Гина, когда они случайно встретились в Мире Живых (оба были не в гигаях). Вместо того, чтобы докучать Гину укоризненными взглядами и не менее укоризненными речами, Изуру молча активировал шикай и начал от души молотить опешившего Гина. Тот настолько обрадовался решимости бывшего лейтенанта, что не стал его убивать. Да что там, даже не покалечил.
16. Вряд ли в это кто-то поверит, но на самом деле Гин никогда никому всерьёз не желает зла. Он всего лишь развлекается. Он же не виноват, что у окружающих так плохо с чувством юмора.
17. Уэко Мундо оказался сплошным разочарованием. Кто же знал, что арранкары настолько тупы! Более или менее заслуживает внимания один только Улькиорра. Да и то потому, что напоминает Гину Бьякую. Когда Улькиорра с Ямми впервые оказались в Мире Живых, они были один в один похожи на… Ну да, на Бьякую и Абарая, явившихся за Рукией.
18. Тосена Гин не любит, потому что тот не видит его улыбку.
19. Самым большим разочарованием в Уэко Мундо стал Айзен. У Гина в голове не укладывается, как можно день за днём сидеть на троне в пустом зале и играться с умственно отсталыми подчинёнными. Где интриги? Стратегия? Тонкий расчёт? Нет, не так он представлял себе хорошее времяпрепровождение.
20. Заставлять Гина скучать опасно. Кое-кому предстоит в этом убедиться на собственном опыте.
(Айзен недоверчиво смотрит на Гина.
- Что? – спрашивает тот. – Ты же не считал, что я предан тебе так же слепо, как Хинамори?
- Конечно, нет. – Айзен усмехается и тут же начинает кашлять, захлёбываясь кровью. – Я просто не знал, что ты стал настолько силён.
- Стал? – Теперь усмехается Гин. – Того Ичимару Гина, которого ты знал, на самом деле никогда не существовало.
Айзен больше не интересует Гина. Теперь его волнует только один вопрос: отправиться ли искать новые игрушки или сдуть пыль со старых.)
@темы:
Юмор,
Romance,
PG-13,
Bleach
-
-
01.08.2008 в 19:36Все участники - тоже, особенно Ячиру и Маюри.
Автору низкие поклоны!
-
-
01.08.2008 в 21:32-
-
01.08.2008 в 21:32про Гина тоже понравилось
-
-
01.08.2008 в 22:46большое спасибо!
-
-
02.08.2008 в 00:19И поцелуи и факты из жизни Ичимару превосходны, и очень понравился стиль. Автору
-
-
02.08.2008 в 00:28-
-
02.08.2008 в 00:38Но до 19 не доперла))) Кто?))
-
-
02.08.2008 в 00:57Вообще-то я думала об Иль Форте, но он оказался слабаком, его быстро прикончили, и получилась AU.
-
-
02.08.2008 в 12:54А я долго думала на кого же намек про белый цветок)))
-
-
04.08.2008 в 11:05спасибо!!
-
-
04.08.2008 в 11:43-
-
07.08.2008 в 00:07-
-
07.08.2008 в 08:05-
-
23.08.2008 в 00:37-
-
23.08.2008 в 00:43-
-
10.10.2008 в 06:03-
-
10.10.2008 в 23:23-
-
11.10.2008 в 02:24-
-
12.10.2008 в 00:00-
-
25.09.2009 в 15:18